Архетипы в русских сказках - Светлана Патрушева

приходишь в какое-то место, «место силы», очень важно сразу проявить уважение, благодарность, покормить всех духов, которые живут в этом месте, больших и маленьких, всех мышей накормить, дать им столько, сколько нужно, сколько положено, как положено, именно таким способом. И тогда они будут помогать дальше на пути. Чем глубже ты забираешься в гости к медведю, тем добрее и вежливее надо быть с духами-помощниками, духом-хранителем, и с медведем тоже.

В конце сказки появляется собачка как символ еще одного тотема, но уже связанного с информацией, это то, что предупреждает, помогает, это домашний дух, собственный дух-хранитель. Он заранее предупреждал о том, что с добром приедет, и о том, что «в кузове костьми гремит, старик на пустом возу сидит». Это та самая интуиция, что иногда предупреждает нашу часть, которая, как мачеха, очень хочет брать себе, искать выгоду. Но мачеха ничего не слышала, она не хотела ничего слышать и видеть. Роль мачехи — это всегда зависть, состояние «как бы мне побольше забрать», и именно она провоцирует свою дочь на смерть, а падчерицу на преодоление таких трудных препятствий.

Когда мачеха увидела, что её дочь, та часть, которая не умела договариваться с тотемом, с хранителем, с богом, погибла, она от горя и злости на другой день умерла. Такое очень часто происходит после похода за силой, когда человек возвращается. Это не история с двумя разными людьми, это происходит внутри одного человека. Когда ты сталкиваешься с медведем, в тебе погибает та часть, которая хотела отжать, хапнуть, не уважала других людей, духа, себя, предков. Медведь её съедает и остаются только кости как напоминание: «Смотри, эта часть у тебя была, и будь внимателен, потому что очень часто в сказках мясо снова нарастает». Когда ты выходишь из этой ситуации, начинаешь осмысливать и доходишь до момента осознания, что породило вот такой образ действий, какой внутренней способ мышления, жизни, существования привел вот к такому результату, то как раз находишь свою «внутреннюю мачеху».

Этот архетип всегда будет действовать из собственной личной выгоды, всегда будет игнорировать целостность человека, и пробовать использовать любые ресурсы только для себя. Он всегда будет очень самонадеян, высокомерен. Мачеха в сказке не хотела видеть, что в реальности падчерица обрела богатство благодаря правильной коммуникации с морозом и медведем. Это момент внутренней гордыни, когда мы перестаём обучаться на примере других людей и историй, когда мы думаем: «Нет, со мной такого не произойдет», не выстраиваем правильные коммуникации, не извлекаем уроков.

«Морозко» и «Дочь и падчерица» сказки страшные, если смотреть на них как на живой, реально существующий обряд инициации. До сих пор есть такие обряды, когда ребёнка в подростковом возрасте вывозят, оставляют в пещере, в лесу, зимой, дают ему нож и огонь, и он живёт некоторое время в одиночку, справляется с какими-то своими страхами, ужасами, тем, что приходит, встречается с духами. В шаманской традиции это водится, а в современном мире этого происходит все меньше и меньше. Но очень важно помнить этот принцип и наблюдать как, в каких ситуациях происходит встреча с Морозко, а в каких ситуациях ты осознанно идешь к медведю за силой.

Морозко это то, что может случиться в любой момент, и несмотря на то, что тебя туда отправили, это происходит не для того, чтобы ты там напрял больше, стал круче. Встреча с Морозко — это неизбежность, с которой мы так или иначе все сталкиваемся, а вот поход к медведю нужен для тех, кто действительно хочет большего, хочет укрепить свой дух, поработать с внутренним веретеном, хочет научиться прясть. Прясть — это создавать жизнь, быть осознанным творцом своей жизни.

Чтобы обрести силу, без похода к медведю никак не обойтись, поэтому я очень рекомендую изучить эту сказку, как инструкцию похода за силой.

КРОШЕЧКА — ХАВРОШЕЧКА

Эта история далеко не так проста и понятна, как кажется на первый взгляд. Начинается со слов «Вы знаете, есть на свете люди хорошие, есть и похуже, а есть такие, которые бога не боятся, своего брата не стыдятся. К таким-то и попала Крошечка-Хаврошечка. Осталась она сироткой маленькой, взяли её эти люди, выкормили, и на свет божий не пустили, над работою каждый день занудили, заморили, она и подает, и прибирает, и за всех и за всё отвечает». Крошечка-Хаврошечка — это такой персонаж, который остался без связи со своим родом, без связи со своими историческими корнями, предками, без контакта с историей.

Обращаю внимание на то, что не так часто люди, рождающиеся в современности, помнят свои родство. Я подозреваю, что люди всегда задавались вопросами: «Кто я?», «Откуда я?», «Какой я?». Сказка «Крошечка-Хаврошечка» — это описание того, как сохранить связь со своими предками и связь с собой. Она про понимание, про ответ на вопрос: «А вообще мы кто? Вообще что такое душа человека?». С этой точки зрения, эта сказка, прекрасна.

То, что происходит в индивидуальной психике, отражает процессы, которые происходят в коллективном бессознательном, с точки зрения архетипов, общих тенденций и мировых законов. Понятно, что реальность очень сильно отличается от сказки, тем не менее через сказку, когда мы понимаем какие процессы происходят внутри, мы можем представить как это может быть в большом масштабе. Взаимосвязь происходящего, это чувствующее начало, назовем это «сутью» или «самостью», если говорить про типологию архетипов Юнга. Это про божественное начало в человеке, какую-то суть изначальную, какую-то часть, которая является главной героиней, и по её имени названа эта история — «крошечка». Крошечка — это что-то очень небольшое, но что-то вечное, это состояние искры, ощущения принадлежности к чему-то большему. Этот факт важен для понимания всей истории сказки.

И вот она попадает к людям, «которые бога не боятся, своего брата не стыдятся». Это описание социальной обусловленности, прямое описание социальных проблем, которые таким образом выходят наружу: кто старше, кто главнее. Речь идет о социальной привычке, которая приводит людей в состояния травмы, обиды, злости, печали, обусловленности. Если эту внутреннюю картинку описывать, то получится, что детский импульс, импульс души, попадает в условия родительской семьи, либо каких-то примеров социального поведения, которые «занудили, заморили» и используют его. Т.е. вместо состояния жизни и радости получается попадание в ограничение и принуждение себя быть не тем, кем ты являешься.

У хозяйки было три дочери: Одноглазка, Двуглазка и меньшая Триглазка. Здесь можно говорить о способности внутри нас видеть, замечать какие-то вещи, видения чуть большего или видения только с одного уровня. Есть уровень восприятия однозадачный, когда я смотрю только со своей позиции, только со своей колокольни. Есть уровень, на котором я вижу противоположности и начинаю с ними бороться. Крошечка-Хаврошечка поет песню Одноглазке, и та засыпает — это выход за обусловленность эгоистической позиции, в которой не видится чужое мнение, не видится вторая часть восприятия вообще. Двуглазка — это уже тот момент, когда есть конфронтация двух начал, и спор двух точек зрения, это как раз та дуальность, в которой большинство людей и их сознание чаще всего пребывает. Триглазка это про умение видеть причину возникновения любой дуальности, любого конфликта. Есть такая поговорка, которой меня папа в детстве научил: «Если двое воюют, ищи третьего». Ищи того, кто включает этих двоих в конфликт, тех, кому выгодно, кто запускает эти процессы нагнетания их конфликта между собой.

Одноглазка, Двуглазка, Триглазка — это такой уровень видения, восприятия ситуации, они только видят, но принимает решение о том, что дальше делать с этим видимым, старуха, а реализуется это всё через ее мужа. Несмотря на то, что у Крошечки-Хаврошечки было такое незавидное положение и такая огромная работа, у нее была своя рябая корова. Это очень удивительно, если